В подреберье тебя бьет небо. Небо, выпитое, как снадобье –
Всё, до дна – и в глазах уже плещется эта синяя-синяя смальта.
И ты слишком медленно падаешь, готовясь обняться с асфальтом,
И ты слишком уж быстро падаешь, сливаясь в одно с асфальтом –
Слишком поздно думать о тех, кому позвонить надо бы.

Из груди твоей небо рвется, утекает сквозь пальцы исподволь.
Не бывает понятно и просто; жизнь и смерть устроены хитро.
Ты следишь за своими мыслями, а они бегут, как субтитры.
Ты следишь – а они последние убегающие субтитры.
А они – самая последняя перед небом твоя исповедь.